Год России—Голландии оказался для нашей стороны уроком уважения. Что касается выставок, нам не показывали блокбастеров, не сыпали громкими именами, но при этом любой проект — будь то корпоративная банковская коллекция или собрание группового портрета мало кому известных художников времен Рембрандта — был сделан с интеллектуальным изяществом, наглядно показывавшим, что правильная культурная политика — это не бешеные деньги на ветер, а осмысленность и продуманность каждого шага.
В этом было такое уважение к нам и к самим себе, какого не проявила, кажется, ни одна другая страна в ходе аналогичных культурных обменов: нас не принимают за дикарей, которые любят все самое яркое и блестящее вроде прерафаэлитов, в нас видят умных и утонченных зрителей. В том же духе выдержан и новый Rijksmuseum, открывшийся после десятилетней реконструкции. С первого взгляда понять, что же такого особенного сотворило испанское бюро Cruz y Ortiz с псевдосредневековым замком архитектора Пьера Кейперса, возведенным в конце XIX века, невозможно: все как будто осталось на своих местах, разве только дворы превратились в неизбежные атриумы, а часть экспозиций и входная зона со всеми необходимыми посетительскими удобствами, от гардероба до книжно-сувенирного магазина, зарылась под землю. Меж тем в Рейксмюсеуме уверяют, что на своем месте остался только Рембрандтов "Ночной дозор": зал, завешенный и другими портретами офицеров стрелковых корпораций, шлет горделивый привет аналогичному залу в Прадо, где висит веласкесова "Сдача Бреды". Не считая реконструкторов музея, голландцы никогда не сдавались испанцам и Бреду вскорости отвоевали. Обновленный Рейксмюсеум из музея голландского золотого века превратился в музей "голландской цивилизации", где все, от дельфтского фарфора и моделей кораблей до Пита Мондриана и конструктивистских кресел Геррита Ритвелда свидетельствует о самости голландского духа. Да, конечно, это был воинственный дух: тут вам и пушки с дулами в виде зубастых монстров, и отдел азиатского искусства, который можно было бы переименовать в отдел искусства бывших колоний. Но вот портрет смуглого темноглазого красавца, это яванский Делакруа — Раден Салех, первый индонезиец, получивший европейское (то есть голландское) художественное образование. Но вот картина Яна Мостарта, первой четверти XVI века, изображающая знатного господина явно африканского происхождения,— считается, что это портрет Кристофля Ле Мора (Мавра), телохранителя Карла V, первый портрет (именно портрет, а не этнографическая зарисовка) чернокожего человека в европейском искусстве. Словом, тут есть что посмотреть. До реконструкции Рейксмюсеум принимал 1 млн посетителей в год. Через полгода после открытия музей объявил, что продал уже 2 млн билетов. . kommersant.ru
2013-12-21 07:00