Когда Беренис Люртон спросила меня с укором, почему русские не пьют сладкое бордо, хотя Российская империя была чуть ли не основным его потребителем, я не задумываясь ответил, что нужно лишь восстановить Российскую империю — и "па де проблем", мы будем снова пить вина Сотерна и Барсака.
В гостиной Chateau Climens повисла пауза, и мне пришлось пояснить, что я вовсе не имел в виду геополитику. Сладкое бордо — вещь тонкая, оно для потребителя с изощренным вкусом. Тут нужен сложный быт, с фарфором и серебром, щипчиками и шкафчиками, антиквариатом и современным искусством. Нужен праздный и интеллектуально насыщенный образ жизни. А все это возможно только в сложноорганизованном обществе, желательно многосословном. Самое светское вино — вовсе не шампанское, с ним как раз все просто, немиллезимный брют можно лить рекой. Самое светское вино — сладкое вино. . kommersant.ru
2014-4-11 06:56